Гарячі новини

Блокада железных дорог на Донбассе - попытка сорвать китайские инвестиции в украинскую энергетику?

Издание UBR.ua опубликовало статью Ивана Петрова "Куда заведет Украину очередное ЧП в энергетике?" С одним из выводов автора мы знакомим читателей.

"Краткосрочным последствием ЧП эксперты называют угрозу украинскому экспорту электроэнергии в ЕС, а также планам развития такого экспорта в Белоруссию. По сравнению с декабрем прошлого года, в январе 2017 г. экспорт вырос на 9,4%, или на 48 млн. кВт/ч. За весь прошлый год, экспорт электроэнергии поднялся на 10,9%, или на 395 млн. кВт/ч, до более чем 4 млрд. кВт/ч, а экспорт 2015 года был на уровне 3,6 млрд.

В денежном выражении, доход от экспорта электроэнергии вырос всего на несколько миллионов — до $152 млн., против $150 млн. в позапрошлом году. Львиная доля поставок приходилась на компании Рината Ахметова и государственную «Укринтеренерго», которые оперируют мощностями нескольких ТЭС Бурштынского энергоострова.

Большинство из них потребляют не импортируемый из РФ и ОРДЛО антрацит, а газовый уголь, добываемый преимущественно в Западной Украине. Из-за такого нюанса, введенное ЧП в энергетике пока что не несет прямой угрозы экспорту, хотя, при внеплановом ремонте энергоблоков на любой АЭС, экспорт придется сокращать и направлять энергию на внутренний рынок.

Покупают украинский ток в основном операторы европейских энергосетей, а самым крупным традиционным промышленным покупателем считается меткомбинат U. S. Steel Košiceв в Словакии. Долгие годы он работал на неполную мощность, но в конце января перспективы завода прояснились благодаря заявлению китайской Hebei Steel о начале переговоров по покупке предприятия. Внимание китайцев к словацкой металлургии, среди прочего, продиктовано тем что КНР стремительно обрастает восточно-европейскими активами по производству электроэнергии.

Китайские корпорации и банки, например, в 2015 году вместе с канадской компанией AECL взялись построить в течении нескольких ближайших лет новый уран-дейтериевый реактор на единственной в Румынии АЭС, и договорились на боле дальний срок возвести в Карпатах еще одну АЭС, уже сугубо по китайским технологиям. Вполне возможно, что на волне такой активности китайцы могут заинтересоваться участием в проекте достройки новых энергоблоков украинской ХАЭС.

По ходу подготовки этого проекта китайские компании даже подписали в Киеве ряд соглашений, но, очень многое в этом деле зависит от инвестиционного климата в нашей стране, и состояния ее энергетики.

Если ее будет постоянно лихорадить от неумения реформировать отрасль, или от поиска «врагов-блокираторов» каких-то непонятных китайцам «немножко оккупированных» украинских территорий угольного Донбасса, то активность энергокомпаний Поднебесной может угаснуть. В таком случае, амбициозные региональные планы КНР в нашей части Европы могут остановиться на Румынии и Турции. Украинские политики смогут в таком случае лавировать между разными «сортами» территорий, и продолжать убегать от ответственности за высокую энергозависимость своей страны. Но объяснять, из-за кого конкретно капитал китайских энергокомпаний обошел Украину, как не крути, все же придется".