ОБРЕТЕНИЕ СВОБОДЫ: ПОЧТИ ПО ДИОГЕНУ или Рассказ вынужденного переселенца из Луганска

Опубликовано: 13.07.2015. 9:43

В Луганске со Светланой Радкевич мы были знакомы, скажем так, заочно. Во всяком случае мне она была известна как автор одного из лучших текстов в «Молодогвардейце», мою фамилию она наверняка встречала в газете. Потом, как я слышал, Светлана уехала во Львов. И вдруг – неожиданная встреча в Северодонецке. Признаюсь, интервью у нее я брал, втайне надеясь, что ее хорошее владение словом избавит меня от нелюбимой работы по «рихтованию» устной речи, весьма… шершавой в наших палестинах. По-моему, расчет оправдался.

«Прощай, любимый город»?

– Светлана, когда  созрело решение уехать из Луганска? Какое событие стало последней каплей?

– Окончательно решение оформилось после 9 марта, когда произошло избиение мирных людей у памятника Шевченко. «Регионалы» в то время завозили пачками людей из близлежащих умирающих населенных пунктов России и Украины. Тогда, девятого марта, мама пришла домой с митинга и попросила меня уехать. Сказала, что им с отцом так будет спокойней. Мы ведь с друзьями активно поддерживали Революцию.

Вначале был скандал с замом Пристюка –  Лозовским. Помните, он предложил расстреливать людей на улицах, как Жуков в Одессе? Тогда я резко отреагировала на его высказывание в своем блоге на МГ, а он попытался вызвать меня к себе «на ковер». Конечно, у него ничего не получилось, и скандал разгорелся еще ярче. Потом мы пытались проводить контрпропаганду. Писали с журналистами тексты, я - верстала, другие -  распечатывали на домашних принтерах. Потом мы это все раздавали на воскресных митингах...

На работе была своя война. Работала я на ЛОТе. Практически у всего нашего отдела была психологическая потребность хоть немного противостоять пропаганде противника... Помните скандал с Пристюком? Когда появилась в сети информация, что, якобы, коллектив ЛОТа, во главе с Мирошником, за Майдан? Это наших рук дело.

Была прямая речь на полторы минутки, между программами. На записи Пристюк призывал людей не смотреть украинское телевидение. А внизу мы пустили титр: «Увага! дезінформація!» Все вместе выглядело настолько двусмысленно, что грех было не воспользоваться таким случаем. Я отправила Сереже Иванову (известный сегодня блогер – авт.) этот ролик и попросила прокомментировать его, что, мол, Мирошник предупреждает, что губернатор Луганской области – обманщик. Сергей отослал это Денису Казанскому, а тот уже https://www.youtube.com/watch?v=TP9Ye4qPUj8 [1]).  [2]

Был ужасный скандал. Очень забавно то, что эту передачу и титр делал Леонард Свидовсков – телелицо сегодняшней «республики» из трех букв. Еле сдерживала смех, когда в тот день к нам отдел прибежал Мирошник и стал спрашивать, что я думаю по поводу этого ролика.

– Ну да, было из-за чего уезжать…

– Нет, об этом-то никто не знал. Основная причина отъезда в том, что мне было понятно, что будет дальше: то, что регионалы не доделали в 2005 году, в 2014 доведут до конца. Понятно, не могла предположить, что Россия введет свои войска, но перспектива бунта люмпенов и страха выходить на улицу как-то не прельщала. Поэтому 15 марта я не была во Львове.

В мягких лапах города Льва

– Уже 1 апреля официально работала на ТРК «Люкс» – «Телеканалі новин 24». 24-й канал – это, конечно, не ЛОТ. Там все не совсем так, как на ЛОТе, точнее, совсем не так. Там я научилась режиссировать студийные передачи. Мне даже выпала честь режиссировать трансляцию с одной из площадок фестиваля Альфа Джаз. Неоценимый опыт!

Собственно, все произошло очень быстро, поэтому, когда я переехала во Львов, мне этого нашего драйва не хватало. Там все вокруг свои. Когда едешь в общественном транспорте, не обязательно надевать наушники, потому что во Львове не услышишь ту чушь, которую вливала Партия регионов в головы людей тоннами. Очень часто разговоры львовян вызывали улыбку, потому что мне нравилось, как они рассуждают, как общаются между собой. Просто слушала и улыбалась сама себе. Там вообще люди намного коммуникабельней. Им ничего не стоит завести беседу с незнакомым человеком.

– Жилье во Львове дорогое?

– Когда на Востоке стали стрелять и люди начали разбегаться, цены на жилье там существенно  поползли вверх. Я же снимала с марта, еще до активных боевых действий, поэтому квартира мне досталась относительно недорого. Хозяин ни разу не повышал плату. Нам повезло с этой семьей. Отец семейства – поляк. Его родители попали под так называемое переселение. Они тогда потеряли все; им тоже пришлось начинать жизнь заново. Поэтому он нам с дочкой объяснил: «Хочу, аби ви почувалися як вдома. Розумію, як вам важко».

Каждый месяц, приходя за деньгами, Николай Васильевич приносил нам маленькие презенты: то мандаринки, то крем для рук, говорил: «Вам, дівчаткам, це завжди буде в нагоді». Хотя сам на пенсии и тяжело работает. Львовяне вообще много работают. Милые люди. Там, в основном, мне и встречались люди, которые хотели помочь, и я очень им благодарна. Помню каждого и никогда не забуду об их доброте.

– Когда пошли разговоры о том, будто на Западе Украины отказывают в жилье нашим беженцам – не поверил. А потом сам стал натыкаться на объявления типа «Сдам квартиру; переселенцам из Донбасса просьба не беспокоить»...

– Я слышала, но сама с такими вещами не сталкивалась. На момент, когда пошла волна отказов, у меня уже было все, что мне было нужно: и работа и квартира. Знакомые риэлторы говорили, что да, действительно, такое есть во Львове…

– А своих, луганских, не встречали? Есть там наше землячество?

– Землячество есть, есть группы в Фейсбуке. Когда-то проводились встречи луганчан. Просто я классический интроверт и в таких вещах не участвую. Не сбиваюсь в группы. Могу сказать, что интернет-тусовка из Луганска чувствует себя во Львове неплохо. Никто домой не рвется. По крайней мере, в их постах не вижу ностальгии по «родным степям»…

Прошу пані

– Русскоязычных во Львове много? Я имею в виду местных русскоязычных.

– По утрам в транспорте едут на работу именно жители Львова, и здесь я русскоязычных не замечала. Но, вообще, никто не обращает внимания, на каком языке ты говоришь. Туристы спрашивают на русском, львовяне им спокойно отвечают. Они толерантны, я – нет. Меня всегда потряхивало, когда слышала россиян. Хотелось ехидно спросить: а что же вы приехали к страшным бандерам, кацапчики? Но галичане – стойкие…

Если вы послушаете, как они спорят, то с удивлением поймете, что никто никого не хочет переубедить, просто рассказывают друг другу свою точку зрения. Видимо, этот город видел достаточно ужасов, чтобы стать толерантным. За один день вы можете увидеть пробегающих мимо греко-католических монашек; шествуют колоритные католики, а из-за угла вынырнуть яркая и шумная компания буддистов с бубнами. Это невероятно приятно видеть.

Воскресенье – это семейный праздник. Все площади возле церквей заполнены людьми. У нас столько даже на Пасху не собираются, а здесь в обычное воскресенье столько верующих. Самая нарядная одежда – вышиванка. Мои родственники из Луганска, которые сейчас живут в Ивано-Франковске, как раз гостили у меня в воскресенье. Мы проезжали мимо парка; они увидели стайки молодежи в вышиванках: «Ой, Света, смотри! У ребят флешмоб какой-то!»

– Почему вы так решили?» – спрашиваю.

– Ну как же! Они все в вышиванках!

– Тут так ходят, – говорю. – Это не флешмоб.

Долго не могли поверить. Потом ругались, что Партия Регионов им врала про галичан. А я помню, какие политические баталии случались на семейных праздниках. Еще до всех этих событий я говорила: чтобы разрушить мифы на востоке, должно произойти что-то страшное. Вот оно сейчас и происходит.

– Еще какие-нибудь различия между нами заметили?

– Слышала как-то утреннюю ссору между водителем и пассажиркой. Водитель долго стоял на остановках, собирая людей; женщина не выдержала:

– Пан водій, коли ми вже поїдемо? – «Скоро поїдемо, пані». – Пан водій, скільки можна стояти? Може, поїдемо вже? – «Прошу пані, я виїхав трошки раніше, тому можу почекати людей». – Пан водій, але ж ми запізнюємось на роботу. – «Прошу пані, але аби не запізнюватися, треба з дому виходити раніше».

Не хочу даже представлять интерпретацию этой милой беседы в луганском автобусе.

Ценности

– Есть вещи, которые мне не очень понятны. Например, здесь вам скажут «спасибо», не испытывая при этом не то что благодарности, а порой даже с некоторым раздражением. Наши же благодарят эмоционально, что иногда ставит в тупик, но зато понимаешь истинное к себе отношение и  не тратишь время на размышления, а что же человек имел в виду? Львовяне же очень заморачиваются: что подумают другие?!

С одной стороны, это хорошо. К примеру, здесь не бухают во дворах, потому, что люди могут подумать, что их сосед – алкоголик, что могут рассказать жене, а та уж всыплет – мало не покажется. А с другой – очень много времени уходит на анализ того, что подумают, как отреагируют, что скажут. Мне, к примеру – это не интересно, но забавно наблюдать, как других это занимает. Еще один сдерживающий фактор, после церкви.

Еще любопытно, что здесь девочка может сказать «Мені вже аж 22, а я ще незаміжня». Разговаривала с местными на эту тему, те подтвердили, что основная цель большинства девушек выйти замуж и начать рожать детей. Я не замечала такого в Луганске.

– Вероятно, тоже – влияние церкви

– Возможно. Не думала об этом. Как только приехала, обратила внимание, что во Львове огромное количество деток. Когда идет молодая семья с тремя маленькими детьми – это норма. Во дворах по воскресеньям с детворой гуляют отцы. Надеюсь, мамы в это время занимаются собой и отдыхают, а не носятся с домашними делами. Здесь реальный матриархат, что для меня тоже непривычно. Заметьте, я не говорю, что это все плохо. Просто для меня непривычно. Женщины более решительны и конкретны, а мужчинам остается только подчиняться их воле. В то же время, нельзя сказать, что они слабые мямли, потому как именно из Львова идут добровольцы в АТО, и те же «подкаблучники» не скрываются от повесток в военкоматы. Слабаки так себя не ведут – это точно. Я не знаю, почему так. Возможно, со временем пойму, но вы хотели отличий – их есть у меня, как говорится.

– Раз уж речь зашла об АТО и Донбассе... Вы не замечали там того, что называется «галицким сепаратизмом»? Или что, мол, Донбасс нам не нужен, и надо его отделить?

– Большинство львовян, с которыми я общалась, не сепаратисты, а патриоты своего региона. Они любят, знают историю своей земли; им нравится рассказывать легенды, с нею связанные. И абсолютное большинство, кто высказывался по поводу ситуации в стране, говорили, что они пойдут в АТО ради того, чтобы эта зараза не пришла в их дом. Они идут защищать не Донбасс, а свой край. И это правдивый и естественный ответ на все вопросы.

Многие считают, что если бы не Донбасс, то Украина бы уже давно была развитой страной. Я разделяю их мнение, но где-то в глубине души меня гложет обида. Луганск отдали на откуп Ефремову еще в 2005 году. Нас отдали: берите, зомбируйте, убивайте, делайте с ними, что хотите. Девять лет государство Украина не присутствовало на Донбассе. Украины не было ни в наших судах, ни в СБУ, ни в милиции. А потом, когда началась война, сказали: «А, они сами виноваты». Но я-то понимаю, что война 2014 – это результат договорняка 2005-го. То же самое сейчас пытается проделать и нынешняя власть с освобожденными территориями. Никто уроков из Революции не вынес. А это значит, она еще не закончена.

С котом – одним днем

– В Северодонецк вы надолго приехали?

– Еще не знаю. Приехала сюда поработать. Пока непонятно, чем буду заниматься, когда вернусь во Львов. Есть некоторые планы, но в моей ситуации, как никогда, подходит пословица «Хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах».

– Когда приехали сюда, почти на родину – какие были ощущения?

– Сначала я попала в Рубежное. Этот город поверг меня в шок. Первая мысль, когда вышла на станции была: «Боже, что я здесь делаю?!» Там нет ничего целого и качественного: ни внутриквартальных дорог, ни пешеходных зон. В парке центральная клумба размещена в уродливых бетонных штукенциях, покрашенных белой краской. Люди не обращают на это внимания, а мне кажется, это должно быть унизительно для жителей, когда в центре города вместо клумб – отходы завода бетонных конструкций. Множество людей, по цвету кожи которых, можно определить степень алкогольной зависимости. Однажды стояла у подъезда, ждала человека, и из всех мужчин, что проходили мимо, я не увидела ни одного трезвого.

Когда переехала в Северодонецк, настроение заметно улучшилось. Здесь дорога на работу доставляет огромное удовольствие. Я хожу пешком через дворы. Они здесь прекрасны. Люди разрисовывают подъезды, высаживают цветы под окнами, ухаживают за детскими площадками. Разрисованный гараж – не верх изящества, но это – тепло. Людям не все равно, и значит город будет жить. В Рубежном всем все равно, и мне там пахнет мертвечиной.

Зато здесь я завела себе кота! О чем мечтала половину своей сознательной жизни, но позволила себе это только теперь. Странно, правда, не имея дома, завести животное? И все-таки, лишившись своего жилья и имущества, стала более свободной, произошла кардинальная смена ценностей. Сейчас мы, переселенцы, меняем профессии, сферы занятости, пробуем что-то новое. Сначала, чтобы выжить, а потом это начинает нравиться.

Бывают периоды, когда не можешь спать по ночам, кажется, что делаешь что-то не то, занимаешься совершенно не своим делом, теряешь драгоценное время. Потом это проходит. Очень страшно думать о будущем, но стоит перестать в него заглядывать – и все становится на свои места.

Сейчас мы с котом живем одним днем.

Алексей РОЗУМНЫЙ, специально для «Оstrovok» [3]