Явка 95% и по 500 гривен за бюллетень: как Донбасс голосовал "за" Порошенко

Опубликовано: 9.04.2019. 9:34

В серой зоне голосование в первом туре выборов президента проходило под сопровождение артиллерийской канонады и без конца "лагающую" мобильную связь. Военные только смеялись – “Это нам намекают: голосуйте, но помните, что старший брат рядом и следит за вами”. Корреспондент "Вестей" отправился в зону ООС, чтобы посмотреть, за кого и как будет голосовать измученный войной регион. Но к тому, что случилось в эти дни на Донбассе, мы оказались совершенно морально неготовыми. Именно здесь ыфборы были подтасованы, топорно и неаккуратно, словно бы никто и не собирался это скрывать. Край, разоренный войной, развязанной действующим президентом, дал ему огромное количество голосов при явке в 95 процентов.Политический BlaBlaCar

До Курахово из Киева еду БлаБлаКаром – 500 гривен. Дорого, но весело. Водитель – молодой парень, работает в Киеве, едет домой в Мариуполь к семье. Зовут Руслан. Его история перекликается с судьбами многих выходцев из региона, решившихся остаться в Украине.

Родился и жил в Шахтерске. Там был дом и семья – жена и ребенок. Сейчас Шахтерск оккупирован. Руслан с семьей подался на заработки в Мариуполь, но особо там ничего не заработать, поэтому, оставив семью там, поехал дальше – в Киев. В столице огромное количество переселенцев, дорогая недвижимость, но и зарплаты повыше. Поэтому многие выходцы из Донбасса курсируют между семьей и работой в столице. Работа у Руслана на стройке, вахтенным методом – трое суток без сна и нормального отдыха.

Кроме меня в салоне еще пассажир. Дмитрий – программист из прифронтовой Красногоровки. С его профессией нетрудно было устроиться в Киеве (он уехал еще в 2011, перевез жену и сына), но дома остались родители. До этого работал в Донецке. 

“Уехал после того, как меня на улице в Донецке встретили 11 крепких орехов и хорошо побили – ни за что. Потом сказали, что просто обознались. А я с тех пор очки ношу...” –рассказывает Дмитрий.

“О, помню Красногоровку! Клуб “Маяк”… У меня там юность прошла”, – оживляется Руслан. – “Нету теперь “Маяка... У меня на телефоне фото того, что от него осталось. Побило, сгорело все…” – отвечает Дмитрий.

По радио передают последние новости. Руслан говорит, что хотел бы проголосовать за Зеленского, но не получится. Слышал про очереди на регистрацию. А еще он понятия не имеет о том, как все это делать в Киеве.

Дмитрий заявляет, что будет голосовать за Порошенко. “Я на Майдан в январе вышел. До февраля стоял – и помогал, чем мог…” – улыбается программист.

“А нас из Донецка на Антимайдан привозили, по 200 гривен давали. Подумал тогда, почему бы на халяву столицу не посмотреть. Тем более, зима была, мы без работы практически сидели – вот и загорелся”, – улыбается Руслан.

Предвкушаю конфликт. Но он и не думает разгораться. "Я донецкий, – улыбается "порохобот" Дмитрий. – Со многими антимайдановцами тогда говорил, многих в лицо знал”. Руслан называет собеседника "братом". Когда машина доезжает до Днепра – они общаются, как старые друзья. А в конечном пункте Курахово, уже ранним утром, мужчины практически обнимаются.

Курахово: "Мы Киеву не нужны"

При въезде в Курахово – магазин АТБ. Выхожу возле него. В городе несколько служб такси, но дозвониться невозможно. Спасает девушка-администратор расположенной неподалеку гостиницы – берется помочь вызвать такси. "С утра вызвать машину очень сложно. В это время все едут на блокпосты. Везут туда пассажиров, потом становятся в очередь и забирают тех, кто едет назад", – поясняет она. 

Таксист, который отправляется со мной в путь, продолжает рассказ о местной жизни. 
– Зарабатывает каждый, как может. Есть много схем. Думаю, на выборы никто не пойдет – много работы. У меня вот сегодня два заказа – еду в Макеевку, потом людей из Макеевки в обратном направлении везу.

–  Но может все-таки стоит проголосовать? Жизнь к лучшему изменится?..

– Мне неважно, кто в Киеве сидеть будет. Мне копейку зарабатывать надо. Дома двое детей сидят. И каждый день хотят мяса и йогурта. Так что мне выборы побоку. Как и всем тут. Пусть за меня голосуют, я не против.

В местной гостинице номера с подселением. Стоит 180 грн в сутки. Моя соседка по номеру – пожилая женщина Галина. Она из Макеевки, приехала в банк за пенсией – а он только завтра откроется. Приехала раньше, чтобы не стоять завтра в очереди на блокпосту. Уже успела сходить на рынок и купить продуктов – все везет домой. Говорит, в Украине ассортимент больше, а цены ниже. История ее звучит похоже.

“Все у нас работают. Я тоже мотаюсь, как могу. Я ведь уже на пенсии. Здесь получаю пенсию от Украины, там – от ДНР, но она меньше. Здесь 2000 грн, там – 3000 рублей (1240 грн., – "Вести"). А еще и работаю – дворником, зарплата 4000 руб. (1650 грн., – "Вести"), но бывает и меньше. Жить можно. Но у меня муж без обеих ног дома. Мы раньше выехали из Макеевки, здесь прописались – у нас тут дача. Но на дачу условий никаких, я еле хожу, помощи никакой нет – как жить. Раз пришли на дачу с проверкой, а нас дома не было. И сразу украинскую пенсию забрали! Я теперь туда регулярно приезжаю, пенсию вернули. А мужа привезти не могу, он же без ног… У него пенсию забрали – он сидит на ДНР-овской, а это гроши", – рассказывает Галина. Оказывается, она вообще о выборах не знает. В Макеевке украинские ТВ-каналы не показывают, а Интернета у пенсионеров нет. Но на вопрос, за кого бы она проголосовала, уверенно отвечает – "за Бойко! Он ведь наш, отсюда. Кто как ни он нас поймет. В Киеве нас давно не понимают. Сколько раз не пыталась пояснить ситуацию с мужем-инвалидом - никто и слышать не хочет… Мы Киеву не нужны…"

Мы продолжаем беседовать с Галиной. Тем временем начинают открываться избирательные участки.

Марьинка и Красногоровка: "Дети заикаются от пережитого"

В Марьинку еду опять на такси. Таксист Николай родом из Волновахи – но родные края не любит. “У меня дочь в школу ходила, у ее одноклассницы отца убили и под посадкой выбросили… Зима, мороз – дело было в пятницу. Так труп там и пролежал три дня. Дети чуть ли не гулять возле него ходили, только к понедельнику забрали. До этого никто и не реагировал. Глава соседнего сельсовета в разговоре со мной сокрушался, что не может сторожа кладбищенского найти. Люди работать не хотят идти, потому что по ночам приезжают и кого-то втайне хоронят… Вот такой у нас регион - все по кланам, по полочкам должно быть – и по-пацански...”   

В центре Марьинки перед местным домом культуры украинские флаги, биллборд с фотографией военного – “Голосуйте. Мы прикроем”, из динамиков льется украинская народная музыка. Некоторые члены комиссии – в вышиванках.

Если встать на дороге прямо перед участком – видно дорогу на Красногоровку и шахту. За шахтой – уже "та сторона".

Люди идут на выборы веселые, одеты празднично. Но говорить о политических предпочтениях отказываются категорически. Напротив дома культуры – школа, там еще один избирательный участок. Окна до половины заложены мешками с песком. Артиллерия здесь часто стреляет. Здание школы было разрушено, но его восстановили – на деньги западных благотворительных фондов.

Во дворах многоэтажек есть еще одно место для голосования – спецучасток для военных. Журналисты могут туда попасть только по аккредитации штаба ООС – их собралось уже много. У "Вестей" тоже есть аккредитация.

“У нас сегодня выборы проходят в режиме онлайн. Уже четвертая съемочная группа была”, – комментирует Тарас, член комиссии. Он в военной форме, бейджик с фамилией предусмотрительно закрывает от фотокамер.

Совсем рядом слышится два взрыва. Позже выясняем – это не обстрел, может, саперы работают на той стороне. “Это нам намекают: голосуйте, но помните, что старший брат рядом и следит за вами”, - смеется Тарас. Затем он дает официальные комментарии на камеру – "голосование проходит нормально, военные голосуют и отправляются на позиции, сменяют там вторую партию, и она подъезжает и тоже голосует. Одна группа военных голосует, потом на позициях сменяют другую, чтобы все по очереди смогли проголосовать. К обеду проголосовало 50% личного состава. Цифры назвать не можем..."

Дорога на Красногоровку пугает. Проезжаем мимо террикона “Крокодил”, откуда раньше обстреливали и дорогу, и город. Да и сейчас там противник. По обеим сторонам дороги – предупреждени “Осторожно, мины!”

Красногоровка вызывает страх и жалость одновременно. На краю города разбомбленный супермаркет АТБ и школа. Домики в несколько этажей покрошены – один выгорел, другой стоит вообще без стекол в окнах. Мимо этой разрухи идут празднично одетые люди – голосовать.

Газа в городе нет. Повреждена труба, чинить ее никто не берется – можно попасть под обстрел или под пулю снайпера. Вымучить людей отсутствием удобств – это нормальное дело в войне, говорят местные. Питьевой воды тоже нет – раньше воду завозил благотворительный фонд, в школах и больнице до сих пор стоят огромные баки. Сейчас не возит никто. Есть техническая. Отопления не было. Осталось электричество…

“Кто в квартирах живет, ходит в частный сектор за водой к колодцам. Топят электрическими обогревателями, частный сектор – на буржуйках. Я бы и себе буржуйку поставила, да живу в квартире, дров у нас в степи не сыщещь, да и уголь на лестничной площадке хранить не будешь, хотя некоторые умудрялись. Слава Богу, эту зиму пережили. Теперь вот уже тепло…” – рассказывает женщина, член комиссии в местном колледже.

В больнице, где расположен еще один участок, удается поговорить с бывшей директрисой школы – той самой школы на окраине города, которая полностью разрушена. Она начинает рассказывать и тут же плачет.

“Сейчас детей перевели в другие школы города. Многие заикаются от пережитого, с ними работают психологи…” – говорит женщина.

"Прошлые выборы мы пропустили, но даже в этих условиях нам сейчас разрешили голосовать - многим здесь очень важно это. Значит, с нами считаются, нам дали право голоса", – говорят на участке в Красногоровке. На вопрос о том, за кого собираются голсоовать – упорно молчат.

Курахово: "Кто же здесь за Порошенко голосовать будет? Да никто!"

Уехать из Курахово в Киев получилось гораздо сложнее, чем добраться сюда. Поезда не идут, автобусы ходят редко. “Есть билеты на вечер следующего дня”, – говорят в кассе автовокзала.

Зато на Москву или Воронеж можно выехать без проблем. В местной столовке возле вокзала на следующий день после выборов обедают военные, спецы из ГСЧС. Возле столовки припаркован автомобиль с надписью “Гуманитарное разминирование”. В столовке, на большой плазме транслируют российский телеканал. Идет концерт Димы Билана.

Посетители дружно спорят о политике. В основном, о нарушениях. Но почти каждый разговор заканчивается: “А, ну ее, эту политику...”

Коротая время перед отъездом, читаю, что пишут о выборах в Интернете. Правозащитная организация “Успішна варта” проанализировала президентские выборы и обнародовала странный факт: в Донецкой области зафиксированы “аномальные” участки, где явка избирателей составила 95%, притом, что средняя явка по области – 59,47%. Как раз на этих участках поддержка Петра Порошенко превысила 60%, хотя общий результат ныне действующего президента по региону составил 12,5%. В списке "аномалий" – Очеретино, Новобахмутовка, Новоселовка – и Красногоровка. Там, где мы были вчера – и где нет воды, отопления, газа… Порошенко набрал там 62% при явке 95%. Как? Это просто невозможно…

Позже – уже в Киеве – нахожу объяснение у активиста Харьковской правозащитной группы Юрия Асеева: “Берем любое село в регионе, особенно ближе к фронту. К примеру, там 3500 жителей. Никто не считает, кто уехал и сколько там осталось. Наблюдателей нет – им никто не гарантирует безопасность. Если при этом учесть, что люди там бедные, не первый год живущие в войне – и рады каждой крошке – то материально их легко стимулировать".

Асеев приводит пример – Катериновка. Ее освободили год назад. "Туда просто побоятся ехать посторонние. В любой момент участок могут накрыть из минометов…”, – говорит эксперт.  

По его информации, стимулировали, в основном, членов участковых избирательных комиссий. За один протокол в пользу “правильного” кандидата платили до 500 гривен.

“100 дополнительных протоколов - это уже 50 тысяч гривен, которые можно разделить между членами комиссии. По здешним меркам эта сумма очень неплохая. Даже в цетре страны на такую сумму купились бы”, – отмечает Асеев.

Аналогичные данные у других наблюдателей. Например, у координатора ОПОРЫ Анастасии Прокопенко, она работала в Константиновке.

ГО “Твой новый город” сообщает о ситуации в Торецке – там активисты фиксировали массовые фальсификации, нападения на наблюдателей, поджог бюллетеней, присутствие подозрительных организованных групп на большинстве участков. Активистам даже удалось заснять, как на участке №140702 в музыкальном колледже неизвестные бросили в урну стопку бюллетеней и скрылись на автомобиле. В полиции составили административный протокол о нарушении.

“То же самое происходило и в Новогородском. На участке в Доме общественных организаций Фенольного завода. Два человека и пачка бюллетеней!”, - пишет в сети возмущенный пользователь Александр Беседа.

Мой собеседник – Сергей. Он не наблюдатель, обычный человек. Рассказывает собственную историю о фальсификациях. “Наше село Новобахмутовка находится в Ясиноватском р-не Донецкой области, почти на линии фронта. Реально в селе проживает примерно 550 человек, а вместе с переселенцами - 840. Понятное дело, что большинство нас – а я тоже переселенец – реально проживает там, где и проживали – в Донецке, Ясиноватой, Горловке... Я живу здесь постоянно, а жена больше времени проводит в Донецке. Так вот, как оказалось, почти все наши переселенцы – а их 260 человек… проголосовали! Ну, по крайней мере, судя по данным УИК. Мало того. Одна женщина реально хотела проголосовать. Она живет в Донецке, добираться сложно. В Новобахмутовку приехала после шести вечера. А ей говорят – вы уже проголосовали. Она – как? А ей члены комиссии отвечают, ну вот так, вы уже проголосовали, уходите… Она в полицию не обращалась, на следующее утро уехала… Но в основном переселенцы конечно не приезжали. Моя жена не приезжала. Даже из тех, кто живет в селе, мало кто на самом деле голосовать ходил. И вот выясняется, что явка была чуть ли не 100% у нас, а победил… Порошенко! Хотя кто же за него здесь голосовать будет, на Донбассе? Да никто!”, - рассказывает Сергей.

Доказать все это невозможно. Как и проверить голосование на спецучастках. Наблюдателям туда заходить запретили. Более того, даже адреса некоторых спецучастков никому не известно. Впрочем, в целом по стране, как писали "Вести" армия проголосовала примерно 50 на 50 – половина за Зеленского, половина за Порошенко.

Назад, в Киев: "Боюсь увольняться из армии. Забыл, чем занимался на гражданке"

Уезжаю из Курахово проходящим вечерним автобусом “Мариуполь-Киев”. На соседнем сидении со мной – член избирательной комиссии. Это становится ясно по его телефонным разговорам. Мобильник у него постоянно звонит и член комиссии – полноватый мужчина с бородкой – подолгу обсуждает бюллетени, протоколы, печати, подписи.

Наконец, телефон его успокаивается, и я осторожно начинаю беседу. Мужчина откликается – и вспоминает, как в 2004 году его от “Партии Регионов” возили на выборы во Львов. Не на "карусели" – а тоже работать наблюдателем. Местные решили угостить дончан “смаколыками”. После них наблюдатели из туалета до вечера не выходили.

“Мы технологию взяли на вооружение. Сейчас на выборах, если кто-то мешает, “Пиколакса” всегда можно подлить - то ли в кофе, то ли в еду. Столуются ведь все вместе, обычно”, – мужчина смеется.

А потом делится методом организации голосования на аномальном округе. “Это "карусель" – технология пользуется популярностью уже не на первых выборах. Срабатывает там, где живут бедно, в небольших населенных пунктах. На входе на участок стоит человек, который предлагает нескольким людям вынести чистые бюллетени, а вместо них бросить в урну чистый лист, по форме напоминающий бюллетень. Вынес бюллетень – получаешь деньги: 50, 100 гривен. Достаточно предложить такую схему нескольким людям, а далее сарафанное радио разносит. Кто-то звонит знакомым – дескать, подтягивайтесь, тут по стольнику раздают, после голосования можем пивка попить. Кто-то встречает знакомых и друзей прямо на участке и охотно поясняет, что к чему. Президент, патриотизм, Банковая, политика – это ведь далеко. А прийти с парой соседей, вынести свои бюллетени – и 300 гривен в кармане. А у собирающего имеется неплохая стопка бюллетеней… Все довольны, всё в ажуре…”, –  говорит член избиркома.

В Покровске он выходит, на его место садится военный – молодой парень, лет 20, представляется Владом. Говорит, что ехать ему к бабушке в Винницкую область. Родители остались в Луганске и поддерживают "республики".

“Я в армии с 2014 года. За Порошенко не голосовал – не хочу. И многие у нас так говорят. Помню и 2014, и 2015 годы – и котлы, и то снабжение, когда приходилось воду из луж пить. Хочу увольняться. Раньше по шабашкам подрабатывал, потом призвали – я контракт подписал. На передовой 20 тысяч платят. На гражданке такого не найти. Да вот страшно увольняться. Я же совсем забыл то, чем раньше занимался. Зато автомат перезаряжу с закрытыми глазами”, – говорит Влад.

После полуночи автобус засыпает. На подъезде к Днепру мой спутник просыпается. Сквозь сон слышу, как ложит руку мне на колено, начинает ощупывать, локтем задевает грудь. Сон проходит окончательно, бью по рукам, получаю по рукам в ответ.

“Ну че ты такая… может давай номерами обменяемся?” – бормочет Влад.

“Мне 36 лет – и я замужем. Руки убрал…” – шепчу ему в ответ.