Память Голодомора и путь Украины к свободе

Опубликовано: 28.11.2015. 15:50

Мне не хочется по этому поводу писать научные тексты, снабжать их цитатами и ссылками. Будучи сегодня в Старобельске, я поставлю с наступлением темноты свечу на окно и помяну тех, кто был выморен здесь в 1932 – 1933 усатым тираном. Думаю, они были похожи на нынешних жителей этой аграрной провинции – представляли себя немного хитроватыми наследниками купеческого города, но в сущности были наивными и беззащитными против абсолютной власти нового красного царя. Так же поутру бежали дети в школу, также взрослые думали о повседневных делах, любили и ненавидели, отчаивались и радовались, ходили на работу, ругали власть и возвращались домой. А потом над всем этим повседневным миром опустилась тьма. Тьма, причин которой они не понимали. Повседневная жизнь распалась. Люди начали метаться, ища способы выжить. Крестьяне устремились в города, а там их встретили заградительные отряды. Аграрная провинция, кормившая доселе страну, превратилась в капкан, в гетто смерти. Повезло тем, кто работал на железной дороге или в государственных учреждениях. Они имели, пусть и скудный, но паек. Но большинство были обречены. Они умерли, так и не поняв, почему их рабоче-крестьянское государство так поступило с ними.

Я рос в добасском станционном поселке, и об этой трагедии у нас знали все.

.Впервые от матери услышал, что «за Донцом», как у нас говорили, в голод люди ели людей, и почувствовал ужас. Такой ужас не вызывали воспоминания взрослых о войне и даже воспоминания о концлагерях. Там были враги, фашисты. Но как такое могло случится в нашей стране, которая мне, школьнику, представлялась зоной света на карте мира? Почему этим людям не помогали? Почему, как в начале 20-х годов, не собирали драгоценности, чтобы купить хлеб для голодающих?

На уроках истории, как и в любое время, мы учили о великих деяниях власти, но за страницами учебников оставались ее великие злодеяния.

Когда из Харькова едешь в Старобельск, то уже за Чугуевом возникает чувство, что ты оказался в безбрежном черноземном море с бесконечными волнами холмов.

Весной, в ожидании посева, и осенью, освободившись от пшеницы, подсолнечника и кукурузы, чернозем дышит и чувствуется в этом дыхании невероятная сила страсти. Всматриваясь в эту черную маслянистую землю, понимаешь древнегреческие представления о всепорождающей и всепоглощающей материи. Земля ждет крови и пота. Она расступится перед умершими, и они станут ею. И в тот Великий Голод в землю ушли миллионы – старых, молодых и детей. И это было не просто преступление, а неискупимый грех власти.

Я не буду сегодня слушать выступления политиков. Я знаю, меня будет тошнить от их высоких голосов, от напора всезнайства.

Они уже больше 20 лет пиарятся на костях моих земляков. И в этих потоках речей, в возложениях цветов, перед которыми в столице оцепляют целые кварталы, чтобы власть имущие могли спокойно поддернуть дорогие брюки и стать на колени перед памятником жертвам Голодомора, я вижу ухмыляющийся лик с трубкой в зубах.

И сталинский грех продолжает расползаться в обществе. Смерть миллионов используют для легитимизации власти. Одной из составляющих этого процесса стало противопоставление украинцев и русских. Вроде бы последние несут некую коллективную ответственность за Голодомор. Сталинский яд реанимирует разговоры о 500-летней войне украинцев и русских. Он очень токсичен и заразу легко подхватить. Она паразитирует на справедливом возмущении людей против несправедливости.

Наши националисты сочинили легенду, что Голодомор был устроен для изменения этнического состава Украины, что вымершие села заселялись выходцами из русских областей.

Я благодарен молодому украинскому историку Геннадию Ефименко, который на основе архивных данных показал лживость этих утверждений для севера Луганской области. Смерть здесь не заглядывала в паспорт и 5-й графой не интересовалась. Выживание зависело от социального положения, а не от этнической принадлежности.

Мне приходилось слышать в Марковке и в Белокуракино похожие истории. Когда голодающих не пустили в родной Харьков и в не менее родной Донбасс, они начали идти через границу в Россию. Это не всем удавалось. Но, кто проходил, потом всю жизнь вспоминали русских крестьян, которые сами не будучи сытыми, делились последним. Вспоминали, как приходили в свои в буквальном смысле слова воющие от смертной тоски голодные села с русским хлебом. Приходили и часто не заставали своих родителей и детей живыми.

В 2011 году мне пришлось участвовать в научной конференции в Саратове. В одном из местных университетов я зашел в редакционно- издательский отдел. Заведующая оказалась родом из Черновцов. Среди других изданных книг она показала и монографию о голоде начала 1930-х годов в Поволжье. Автор основывался на документах, которые показывали реквизиции зерна у крестьян, обрекавшие их на голодную смерть. В книге опубликованы фотографии тетрадей учета пустых трудодней, которые люди отработали фактически как рабы. Точнее, хуже, чем рабы. Рабов нужно было кормить. И следствием стало то, что и по набережной Саратова каждое утро стали ездить телеги, собиравшие трупы умерших. И заведующая отделом сказала тогда примерно так: «Как это плохо, что в Украине при помощи голода отделяют себя от нас. Трагедия-то была общая». И здесь тоже тень Сталина разделяет нас. А политики с обеих сторон ей помогают.

Россию сейчас накрыла волна тяжелого безумия. Люди, которых оно обуяло, злобятся на Украину, и тем самым способствуют превращению самих себя в эксплуатируемое стадо, а в перспективе – в пушечное мясо. Такие едут в Донбасс, стреляют из «Градов» и «Буратино», думая, что воюют с фашистами. А убивают своих братьев.

Сегодняшний день должен быть днем правды. И я должен сказать, что считал и считаю украинцев и русских братьями. Нет народов, более близких друг к другу. Нет народов, чья история так переплетена, что её невозможно отделить друг от друга.

И то, что нас столкнули между собой, - это вновь-таки не просто политическое преступление, а смертельный грех. Но в Донбассе идет не война русских и украинцев. Ресурсы России использует ее правящая группировка для утверждения своего места в мире. И эта группировка ведет столь же антирусскую, как и антиукраинскую политику.

Русский народ в огромной массе удалось одурачить официальной пропагандой. Но зеркально эта эпидемия перебрасывается и в Украину. Уже с умным видом некоторые недоучки рассуждают, что русские – и не славяне вовсе, а финны. Вроде, для кого-то тайной было, что финно-угорские племена сыграли большую роль в формировании русского народа. Ну, и что из этого? Быть финно-угром – преступление? Это – расовая доктрина. И следствия ее вполне ясны. И мы должны остановить сползание Украины к идейному безумию.

Голодомор по времени совпадает с другой трагической датой в истории Европы – с утверждением национал-социалистической диктатуры в Германии. Это режим как раз и базировался на расовой доктрине. Она стало основанием того, что миллионы людей были уморены концлагерным голодом или удушены в газовых камерах и рассеяны пеплом из печей крематориев.

Когда два режима столкнуться в войне, Голодомор еще аукнется Сталину трагедией 1941 года.

Сегодняшние споры о Голодоморе упираются в вопрос о том, был ли он геноцидом против украинского народа. Не думаю, что он по замыслу был таким. Изначально это была карательная акция против крестьян. Но в процессе её разворачивания с начала 1933 г. Сталиным она была направлена против Украины. Чтобы не могла сопротивляться его власти ни под каким видом, чтобы не превратилась в реальную силу! И в этом плане, по факту Голодомор имеет геноцидарный характер.

Главный урок Голодомора в недопустимости любой абсолютной власти. Абсолютная власть, социалистическая или капиталистическая, может в любой момент превратится в абсолютную смерть. Поэтому права простого человека могут быть защищены в условиях свободы. Поминая жертв Голодомора нужно не угнетать сознание подрастающих поколений страшными картинами из прошлого, а формировать у них неприятие любой абсолютной власти. Свобода должна стать главным лозунгом нашей страны. В этом ее будущее. В сущности, для всех нас выбор небольшой: свобода или смерть.

 Илья Кононов, г. Старобельск, специально для "Ostrovok".  [1]