Многорегиональная Украина: испытание войной и политическими проектами

Опубликовано: 21.02.2021. 22:15

Сегодня непопулярно и даже небезопасно говорить о региональном многообразии Украины. Но оттого, что страус спрячет голову в песок, внешний мир не изменится.

Украина является многонациональной, многоязычной и многоконфессиональной страной, а, следовательно, в Украине не должно быть граждан первого и второго сортов -  в зависимости от их этнической принадлежности.

Опыт развития страны и её регионов с 1991 г. осмысливало сообщество украинских ученых – социологов, философов, историков, экономистов, политологов, этнографов, лингвистов и т. д. Учеными накоплены горы эмпирического материала, предложены теоретические объяснения проблем. Однако власть практически не обращается к наработкам своих ученых. Проект, по которому форматируют Украину, скорее похож на старые диаспорные наработки, которые пущены в ход зарубежными аналитическими центрами.

Поэтому, несмотря на все предостережения специалистов, занимающихся социальными исследованиями, с 2014 года продолжается использование концепта «титульной нации» как манипулятивного средства, а переговорный процесс по Донбассу регулярно заходит в тупик. Сам же вооруженный конфликт в Донбассе разъедает страну, делает невозможным ее креативное развитие.

Сегодня, разговаривая с жителями Донбасса, в том числе в неподконтрольных Украине Луганскеи Донецке, выясняется одно и то же: языковое «давление» и культурная нетолерантность относительно знаковых моментов исторической памяти регионов остаются главными раздражителями, провоцирующими противостояние в стране. Между тем, все граждане Украины должны быть вольны в выборе языка обучения в школе или университете, в своих культурных предпочтениях, и права регионов на свою историческую память также должны быть обеспечены. Донбасс в процессе реинтеграции должен почувствовать защищенность на законодательном уровне своей культурной специфики, включая историческую память. Лишь в этом случае переговорный процесс по Донбассу будет сдвинут с мертвой точки.

В нынешней обстановке мы посчитали важным вспомнить исследования о межрегиональных отношениях в Украине,  которые на протяжении нескольких лет  проводились несколькими университетами по инициативе доктора социологических наук, заведующего кафедрой философии и социологии Луганского национального университета имени Тараса Шевченко Ильи Кононова:

- Центральная власть должна активней определяться с концепцией децентрализации властных полномочий в стране. Скорее всего, это стало бы значительным толчком к оздоровлению атмосферы в стране, поскольку интересы регионов должны учитываться и согласовываться. В стране нет регионов эталонных и «порченых». Решения, которые затрагивают интересы регионов, должны приниматься в результате согласования позиций между ними. Для этого должны быть разработаны соответствующие правовые механизмы. По большому счету, должны быть отменены решения Верховной Рады и некоторых министерств, продиктованные местью. В частности, это касается Закона о региональных языках. Права русского языка в Украине должны быть законодательно гарантированы. «Правый сектор» должен отказаться от идеи навязывания Украине силой своих идей. Высказывания его вождей о «походе на Восток», о давлении на Крым и т.д. должны уйти из контента, и не стоит забывать, что именно это стало одним из спусковых механизмов эскалации напряженности. В целом верховная власть должна оградить граждан от экстремистов любой масти.

Луганские ученые в мае - июне 2014 года представили результаты социологического исследования «Жизненные миры востока и запада Украины», проведенного  совместно с Донецким государственным университетом управления, Прикарпатским НУ имени В. Стефаника, Дрогобычским НПУ им. И. Франко, НУ «Львовская политехника» и Центром по изучению общественных процессов и проблем гуманизма (г. Луганск).

Это был третий опрос в рамках исследования отношений между Донбассом и Галичиной, которое осуществлялось с 2005 года – после первого Майдана. Мы выбрали для исследования именно Донбасс и Галичину, Тогда я обратился к моей дрогобычской коллеге Светлане Щудло, которая заведовала кафедрой социологии, правоведения и политологии Дрогобычского национального университета. Нам было абсолютно ясно, что это чрезвычайно важно, что именно эти два региона нам нужны для исследования. Начали с разработки инструментария и получения с его помощью первых данных. В 2005 г.мы провели опросы в Луганске и Дрогобыче – проблема заключалась в том, чтобы сделать зондаж региональных общностей. После этого была проведена конференцию, на которую пригласили более широкое представительство в том числе, из Ивано-Франковска, Львова. Это имело определенный резонанс, появились первые публикации. В 2007году мы повторили исследование, расширили его, провели опросы во Львове, Дрогобыче и селах Львовской области, а также в Луганске, Стаханове и селах Луганской области - следом провели международную конференцию. В этом году мы должны были проект завершить, проведя третий опрос. Едва успели - в стране начал разворачиваться общественный кризис и военные действия.

Почему же предметом исследования стали именно Донбасс и Галичина? Дело в том, что у нас часто говорят о менталитете каких-то сообществ. Часто эти рассуждения базируются на случайных наблюдениях. Например, мне рассказывают, вот мы столкнулись с донбассовцами и пережили культурный шок. А что, в Киеве таких нет? Или во Львове? Дело не в отдельных личностях, а в том, что региональные общности живут в пределах определенной региональной системы. В пределах этой системы существуют связи, которые носят объективный характер, то есть они сложились не просто между отдельными людьми, а именно между общностями.

Регион часто представляют как область. Это неверно. Регион – это формирование не административное, а примордиальное, возникшее естественным путем. Регионы формируются в процессе исторического развития и являются субнациональными единицами, которые привязаны к тем или иным территориям. Например, в Украине существует 24 области, а регионов – намного меньше, всего десять - одиннадцать, не больше. По этому поводу между учеными идут споры. Это – регионы мегауровня. Но выделяют их и на мезауровне. Некоторые области, например, Одесская включают в себя сразу три региона, север и юг в этой области отличаются. Но сегодня мы говорим Донбассе и Галичине.

В каждом регионе есть несколько типов отношений, в том числе отношения «регион–центр», где регионы являются конкурентами. Центр – это как бы оператор перераспределния общественных благ, установления правил «игры», потому регион пытается влиять на центр и получать от него блага и преференции. Это есть в любой стране. Но в Украине есть отношения так называемых полярных регионов. Не потому что они отдалены как-то друг от друга, а потому что в них сформировались разные проекты развития нации.

Итак, мы очень четко увидели, что Донбасс и Галичина – это два проекта развития Украины.Для Донбасса характерен так называемый проект согражданства.В Донбассе неважно, какой ты этнической принадлежности, и этого, как правило, не могут понять особенно выходцы из западных областей. Дело в том, что у каждого жителя Донбасса, у которого хотя бы три поколения предков здесь прожило, есть представители и украинцев, и русских, и белорусов. Донбасс имеет очень специфическую этническую структуру: у нас проживают представители более 134 этнических групп, но львиная доля – это восточные славяне. То есть, это украинцы, русские, белорусы. И они создали то, что я называю «доминирующей этнической коалицией». Как она возникла? Был сломан эндогамный порог, то есть не было замкнутости в заключении браков, и это привело к тому, что в Донбассе межэтническая толерантность гораздо выше, чем в любом другом регионе Украины. В Донбассе важны другие типы солидарности, например, это солидарность профессиональная, солидарность гражданская, а не этническая и чисто культурная или религиозная. Религиозность – это отдельная тема.

В Галичине сложился другой проект развития страны – «проект этнонации». В нем признается коренной этнос, являющийся основой нации и государства, а есть национальные меньшинства, которые должны знать свое место. Я могу сказать, что в Европе есть и один проект, и другой, а у нас в Украине - и тот, и другой вместе.

Именно это является той главной причиной того, что в условиях общественного кризиса Донбасс и Галичина занимают разные позиции в общественном пространстве. И именно Донбасс и Галичина по этой причине становятся как бы центрами притяжения. Не Киев. Не Днепр. А именно Донбасс и Галичина. Как я уже говорил, именно по этой причине эти регионы стали предметом нашего исследования. За центр Украины как правило ведется борьба, кто его перетянет. С нашей точки зрения, если бы возникла коалиция между Донбассом и Галичиной, тогда дело строительства Украины было бы обеспечено.

Есть киевский патриотизм, есть галицкий патриотизм, есть и донбасский патриотизм. Любая идентичность связана с патриотическим началом. Человеку было бы трудно жить, если бы он свою общность воспринимал негативно. Что касается донбасского, то здесь есть единство людей на основе собственной истории, ведь история Донбасса отличается от истории других регионов Украины, как и история Галичины. И при разумной политике это есть богатство Украины и источник  ее развития .

Есть такие страны, в которых вырастает огромный центр, а регионы теряют стимулы для развития, У нас же сложилась достаточно сложная региональная система, и она при разумном подходе обязательно даст стимулы для развития. А вот при неумном руководстве - рождает угрозы. И мы это видим. Начиная со времен правления Кучмы возник особенный тип управления страной через манипулирование региональными отношениями. Балансирование между регионами, прежде всего полярными, стало технологией правящего класса, и это не преодолено до сих пор. Вспоминается последние годы перестройки. Тогда социологам стало понятно, Украина, как говорят украинцы - різноманітна держава. И тогда возник интерес Востока и Запада друг к другу. Я помню, у нас в те годы в университете, тогда еще педагогическом институте, был создан комитет поддержки перестройки, и мы инициировали переговоры со Львовом, и наш горсовет с большой радостью ездил туда. Вернулись воодушевленными.

В 1994 -1996 гг. возникло острое ощущение, что появляются предпосылки для социальной революции, которая должна была смести действовавший в то время режим. И тогда правящий класс начал использовать технологию манипулирования регионами. Помните, первый раз Леонид Кучма победил, опираясь на восточные регионы? Потом (во время второго избрания) его больше поддержала Галичина. И политики продолжают это делать до настоящего времени, поскольку у нас сложилась привязка партийной системы к макрорегионам. Вообще-то это очень небезопасный момент в партийном строительстве – самым «надежным» способом мобилизации электората становится обращение к его региональным идентичностям.

По данным нашего исследования, на Донбассе почти 63% жителей считают, что Украина – это государство для всех граждан независимо от их этнической принадлежности. При этом около 17% соглашаются, что Украина, это государство прежде всего для украинцев. В Галичине - наоборот, 63, 5% местных жителей считают, что Украина – это государство для украинцев, которые должны иметь преимущества просто потому, что они украинцы. Однако, более 43% считают, что Украина – это государство для всех граждан, независимо от их этнической и национальной принадлежности. Еще раз хочу подчеркнуть, Украина – это многосложное общество, сложное и хрупкое, требующее очень внимательного к себе отношения. Оно может быть креативным и успешно развиваться. Но в его структуре по многим составляющим заложено много рисков. Его многосложность сегодня проявляется, с одной строны, в отношениях между нашими элитами, их много и между ними нет согласия. Далее – у нас есть два полярных региона, которыми выступает Донбасс и Галичина. Между ними существует постоянная конкуренция и информационный обмен. Эти регионы смотрят друг на друга, особенно - в ситуациях кризисних. И это следует помнить.

Что из себя сегодня представляет наше политическое пространство? Это территория соглашений между клиентельными группами. Как только эти соглашения разрушаются, разрушается и все политическое пространство. Тут же возникают условия для втягивания в него внешних актеров.

Сегодня Украине нужна современная украинская нация. Что это означает? Дело в том, что этнонация – это идея 19 столетия. Современному миру, который пережил глобализацию, искать какую-то этническую чистоту – это, с одной стороны утопично, с другой - нереалистично просто. И более того, я хочу сказать, во многом те проблемы, которые у нас возникли с конца 2013г (на самом деле они возникли латентно раньше), явными стали весной, в конце осени возник Майдан, а сейчас переросли в открытую войну, эти проблемы возникли не на пустом месте. Они во многом связаны с недостаточно продуманной концепцией государственного строительства. Я и на конференции говорил, что у нас политическая надстройка не отвечает потребностям нашей сложной реальности. А украинская реальность очень сложная. Более того, она уязвима для грубых вмешательств, а наш политический класс постоянно делает такие грубые вмешательства. Например, как у нас возник Майдан? Он возник в результате внутренней элитной борьбы. Внутриэлитная борьба была поддержана частью населения. Причина этой борьбы - нарушение элитного баланса со стороны «Семьи». Вы понимаете, о какой «Семье» я говорю. Что еще стало понятно? То, что у нашего политического класса, который любит себя называет «элитой», нет внутреннего механизма согласования интересов. Вот это тоже очень небезопасно. Наш политический механизм не предусматривает политического согласования внутренних интересов между элитными группами. И если он не возникнет в какой-либо форме, то Украина будет постоянно под угрозой. Знаете, есть романтики, которые думают, что это народ возьмется за ум и будет контролировать власть. Это хорошо, конечно, но власть всегда будет сопротивляться полному контролю. И тут очень важно, чтобы в самой власти, в самом правящем классе были механизмы согласования интересов. Это даст возможность избегать того, чтобы каждый кризис превращался в борьбу на полное поражение противника. Борьбу без правил. Вот это – самое страшное.

И меня что еще очень волнует в Киеве: киевляне хотят с себя снять всякую ответственность за происходящее. Они говорят, вот нам тут говорят, вот вы тут начали, а мы-то тут при чем?

Отвечая на вопрос социологов, должна ли Украина быть государством для украинцев, должны ли украинцы в нашем государстве иметь определенные преимущества,в 2014 г в Донбассе с этим были согласны всего 16,7%. В Галичине -  64%. То есть, модель нациостроительствабыла и там, и там, но концентрация сторонников ее фиксировалась разная.

Эти же две модели лежат в основе партийных ориентаций. Сегодня же, что хуже всего, последние события воспринимают, как борьбу Востока и Запада. Это очень опасный симптом. И это говорит о том, что в Украине нужна ответственная региональная политика, которой у нас никогда не было, но когда как не сегодня пришло время понять, что без ответственной региональной политики мы не только не победим, а постоянно будем иметь угрозу нового всплеска протестных настроений. Если не в Донбассе, то в Галичине. Вот поэтому нужно согласовать интересы этих регионов. Как я уже говорил, в ситуации общественного выбора Донбасс и Галичина становятся главными центрами, к которым присоединяются другие регионы, которые дают мощную программу развития всей страны.

Сегодняшняя политичская надстройка не отвечает этой реальности. Более того, она постоянно разрушает эту реальность. Украина фактически издергана своей политической системой, государство ведет себя как хищник, центр снимает геоэкономическую ренту со всей страны.

Во многих странах существует множество организаций, фондов, формирований, клубов, в которых происходит согласование интересов различных групп населения. В нашей стране в кризисной ситуации элиты, к сожалению, не контролируются гражданським сектором и начинают войну на взаименое уничтожение.

Война ведется без правил, в нее втягиваются народные массы.

На самом деле осуждать людей трудно. Никто не хочет брать на себя ответственность. Это нормальная реакция человеческой психики. Тем более, когда дошло уже до ужасов войны на востоке. Но как вообще-то все начиналось? Это тоже сейчас нужно анализировать. Имеет к этому отношение официальный Киев? Я не говорю про простых граждан. Имеет! И во многом то, что произошло на Востоке, есть недоработки официального Киева. Я уже об этом говорил, что большинство на Донбассе Майдан не приняли. Почему? Потому что боялись. Боялись того, что это приведет к распространению насилия в обществе. Эти опасения были небезосновательными, если вспомнить, как в западных областях захватывались здания обладминистраций и т.д. В тот момент жители Луганска и Донецка воспринимали себя в качестве опоры конституционного порядка. Луганск был все время в ожидании, что – приедут. 21 февраля, если я не ошибаюсь, в Луганске прошла совместная сессия областного и городского советов, на которой было принято решение создавать народные дружины по защите общественного порядка. Под зданием областной администрации появились казаки, нахождение которых власть легализовала, начала создаваться Луганская гвардия. Это – один из переломных моментов разворачивания нашего кризиса.

23 февраля в Киеве отменяют языковый закон Колисниченко-Кивалова. Я не скажу, что этот закон совершенный, но дело в том, что это было не первоочередное задание новой власти. На Донбассе это восприняли как провокацию. Более того – как угрозу. А выступления – Фарион, Тягнебока? Та же провокация. Фактически это были системные провокативные действия. И в Донбассе формируется такое ощущение, что нужно защищаться. Я видел свой город в ожидании чего-то плохого, каких-то страшных событий. Страх был использован правящим верхушкой Донбасса для манипуляции и для мобилизации. Но то, что произошло, все же могло не случиться. Во-первых, 6 апреля захватили здание областного управления СБУ. Это произошло тогда, когда областным управлением СБУ уже руководил новый киевский ставленник Александр Петрулевич, который фактически сдал СБУ террористам, и, говорят, просто сбежал. Сослуживцы не могли его несколько дней найти…

Безусловно, местные элиты не рассчитывали на столь жестокое и кровавое развитие событий. По всем признакам – они хотели создать благоприятные для себя условия для переговоров с новой властью. Но их действия втянули российский фактор, и ситуация стала неподконтрольной. Они заигрались и стали придатком этого фактора.

Наша страна сейчас столкнулась с самыми серьезными угрозами за последние 20 лет своего существования. Внутренний раскол, внешние воздействия, начало прямой интервенции в Крыму со стороны РФ ставят под вопрос само существование Украины как суверенного государства. В значительной степени суверенитет был утерян в предшествующие годы из-за непрекращающейся борьбы элитных групп внутри страны. Они с самого момента получения Украиной независимости втягивали во внутреннюю борьбу внешние силы.

С 2014 г. та часть политического класса Украины, которая пришла к власти вследствие Майдана, пытается перекроить страну по некоему проекту, предполагающему украинское одноязычие, ориентацию на историческое наследие, не являющееся всеобщим. Этот проект предполагает не частичные, постепенные эволюционные изменения. Его цель – радикально изменить культурную определенность страны. Это определяется понятием цивилизационного выбора. Для этого вытравливают до того неотъемлемую часть культуры страны. Вытравливают русский язык, память о прошлом.

Такие «вирусы» готовились не только для Донбасса.

В Галичине тоже поддерживалось движение «интеллектуального галицкого сепаратизма».

В местных газетах печатались статьи о «позитивном опыте» отделения Косово от Сербии . Тарас Прохасько [1] писал вдохновенные тексты о том, что «брак Галичины и Украины заключен без любви». Следовательно, зачем же его сохранять? (Прохасько Т. Вади українськогоімперіалізму / Тарас Прохасько // Галицькийкореспондент. – 24 січня2008 р. – С.3). Юрий Андрухович предлагал избавиться от Донбасса и Крыма [2].

Конечно, это не дает в полной мере оснований обвинять писателей в том, что они были такими же «вирусами». Но на какой-то момент они тоже оказались подвержены данной заразе. Думаю, что их статьи были только отражением определенных процессов. Но это дает основание предположить, что сепаратистский сценарий готовился не только для Донбасса.

Сейчас уже можно предполагать, что, если бы В. Янукович позорно не бежал, а удержал свою власть, то в огне могли бы полыхать Львов, Ивано-Франковск и Тернополь. И вместо И. Гиркина по горам бегали б иные «фельдмаршалы». Только за ниточки их дергали бы те же руки.

Украина из борьбы, боли и крови должна выйти обновленной и демократичной. Она должна в полной мере стать Родиной всех своих граждан, независимо от этнической принадлежности. Будущее у Украины  есть в том случае, если она будет самой свободной страной в своем геополитическом регионе.

Для меня план восстановления Донбасса должен быть таким:

Прежде всего, он должен быть конкретным -  определяется перечень потерь, а затем на основе этого предлагаются шаги по их ликвидации и дальнейшему развитию региона. Предприниматели Донбасса должны быть уверены, что после победы Украинской армии они будут освобождены от коррупционных поборов. Уже сейчас надо создавать учреждения вроде Банка реконструкции и развития Донбасса, Международного фонда реконструкции и развития Донбасса. Важно обеспечить прозрачность их функционирования. Для этого целесообразно создавать при подобных учреждениях международные наблюдательные советы, которые обезопасили бы их от коррупции. Бизнес должен получить положительные стимулы в виде существенного снижения налогов в Донбассе на период восстановления. Это сформирует у населения ощущение, что реальные перспективы Донбасса связаны с Украиной

К делу восстановления и развития Донбасса желательно привлечь как можно больше украинских и зарубежных неправительственных организаций. Украинские НПО, работающих в Донбассе, должны быть освобождены от налога на заработную плату, что позволит официально трудоустраивать достаточно большие массы людей.

Государство требует развития особого направления научных исследований в области национальной безопасности, для чего срочно необходимо создать специальное учреждение (компактное, но дееспособное).

East/West. ostrovok [3]